Повести > Полдень, XXII век (Возвращение) > страница 30

1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65,

Глава 2. Десантники


    Спутник был огромен. Это был тор в два километра в поперечнике, разделенный внутри массивными переборками на множество помещений. В кольцевых коридорах было пусто и светло, треугольные люки, ведущие в пустые светлые помещения, были распахнуты настежь. Спутник был покинут невероятно давно, может быть миллионы лет назад, но шершавый желтый пол был чист, и Август Бадер сказал, что не видел здесь ни одной пылинки.
    Бадер шел впереди, как и полагается первооткрывателю и хозяину, и Горбовский и Валькенштейн видели его большие оттопыренные уши и светлый хохолок на макушке.
    — Я ожидал увидеть здесь запустение, — неторопливо рассказывал Бадер. Он говорил по-русски, старательно выговаривая каждую букву. — Этот спутник заинтересовал нас прежде всего. Это было десять лет назад. Я сказал себе: "Август, ты увидишь картину ужасающего бедствия и разрушения". Я даже сказал жене остаться на корабле. Я боялся найти здесь мертвые тела, вы понимаете.
    Он остановился перед каким-то люком, и Горбовский чуть не налетел на него. Валькенштейн, который немного отстал, догнал их и остановился рядом, насупившись.
    — Абер здесь было пусто, — сказал Бадер. — Здесь было светло, очень чисто и совершенно пусто. Прошу вас, взгляните. — Он сделал плавный жест рукой. — Я склонен полагать, что здесь была диспетчерская спутника.
    Они протиснулись в помещение с куполообразным потолком и с низкой полукруглой стойкой посередине. Стены были ярко-желтые, матовые и светились изнутри. Горбовский потрогал стену. Она была гладкая и прохладная.
    — Похоже на янтарь, — сказал он. — Попробуй, Марк.
    Валькенштейн попробовал и кивнул.
    — Все демонтировано, — сказал Бадер. — Но в стенах и переборках, а равно и в тороидальной оболочке спутника остались скрытые пока от нас источники света. Я склонен полагать…
    — Мы знаем, — быстро сказал Валькенштейн.
    — Вот как? — Бадер посмотрел на Горбовского. — Но что вы читали? Вы, Марк, и вы, Леонид?
    — Мы читали серию ваших статей, — Август, — сказал Горбовский. — "Искусственные спутники Владиславы".
    Бадер наклонил голову.
    — "Искусственные, неземного происхождения спутники планеты Владислава звезды ЕН 17", — поправил он. — Да. В таком случае, разумеется, я могу не излагать вам свои соображения по поводу источников света.
    Валькенштейн пошел вдоль стены, озираясь.
    — Странный материал, — сказал он издали. — Металлопласт, наверное. Но я никогда не видел такого металлопласта.
    — Это не металлопласт, — сказал Бадер. — Не забывайте, где вы находитесь. Вы, Марк, и вы, Леонид.
    — Мы не забываем, — сказал Горбовский. — Мы бывали на Фобосе, и там действительно совсем другой материал.
    Горбовский и Валькенштейн бывали на Фобосе. Это был спутник Марса, и долгое время его считали естественным спутником. Но он оказался четырехкилометровым тором, окутанным металлической противометеоритной сетью. Густая сеть была изъедена метеоритной коррозией и местами прорвана. Но сам спутник уцелел. Внешние люки его были открыты, и гигантский бублик был пуст точно так же, как этот. По изношенности противометеоритной сети подсчитали, что он был выведен на орбиту вокруг Марс по крайней мере десять миллионов лет назад.
    — О, Фобос! — Бадер покачал головой. — Фобос — это одно, Леонид, Владислава — это отнюдь другое.
    — Почему? — осведомился Валькенштейн подходя. Он думал иначе.
    — Например, потому, что от Солнца и от Фобоса до Владиславы, где находимся сейчас мы, триста тысяч астрономических единиц.
    — Мы покрыли это расстояние за полгода, — сердито сказал Валькенштейн. — _О_н_и_ могли сделать то же. И потом, спутники Владиславы и Фобос имеют много общего.
    — Но это следует доказать, — сказал Бадер.
    Горбовский проговорил, лениво усмехаясь:
    — Вот мы и попробуем доказать.
    Некоторое время Бадер размышлял и затем изрек:
    — Фобос и земные спутники тоже имеют много общего.
    Это был ответ в стиле Бадера — очень веско и на полметра мимо.
    — Ну хорошо, — сказал Горбовский. — А что здесь есть еще, кроме этой диспетчерской?
    — На этом спутнике, — важно сказал Бадер, — имеются сто шестьдесят помещений размером от пятнадцати до пятисот квадратных метров. Мы можем осмотреть их все. Но они пусты.
    — Раз они пусты, — сказал Валькенштейн, — нам лучше вернуться на "Тариэль".
    Бадер поглядел на него и снова повернулся к Горбовскому:
    — Мы называем этот спутник Владя. Как вам известно, у Владиславы есть еще один спутник, тоже искусственный и тоже неземного происхождения. Он меньше по размерам. Мы называем его Слава. Вы понимаете? Планета называется "Владислава". Естественно назвать два ее спутника "Владя" и "Слава". Не так ли?
    — Да, конечно, — сказал Горбовский. Это изящное рассуждение было ему знакомо. Он слышал его в третий раз. — Это вы очень остроумно предложили, Август. Владя и Слава — Владислава. Прекрасно!
    — У вас на Земле, — продолжал Бадер неторопливо, — эти спутники называют "Игрек-один" и "Игрек-два", соответственно — Владя и Слава. Но мы — мы называем их иначе. Мы называем их Владя и Слава. Он строго поглядел на Валькенштейна. Валькенштейн играл желваками на скулах. Насколько было известно Валькенштейну, "мы" — это был сам Бадер и только Бадер.
    — Что же касается состава этого желтого материала, который отнюдь не является металлопластом и который я называю янтарин…
    — Очень удачно, — вставил Валькенштейн.
    — Да… Неплохо… Но состав его пока неизвестен. Он остается тайной.
    Наступило молчание. Горбовский рассеянно оглядывал помещение. Он пытался представить себе тех, кто строил этот спутник и потом работал здесь когда-то очень давно. Это были другие люди. Они пришли в Солнечную систему и ушли, оставив возле Марса покинутые космические лаборатории и большой город вблизи северной полярной шапки. Спутники были пусты, и город был пуст — остались только странные здания, на много этажей уходящие под почву. Затем — или, может быть, до того — они пришли в систему звезды ЕН 17, построили возле Владиславы два искусственных спутника и тоже ушли. И здесь, на Владиславе, тоже должен быть покинутый город. Почему и откуда они приходили? Почему и куда они ушли? Впрочем, ясно почему: они, конечно, были великие исследователи. Десантники другого мира.
    — Теперь, — сказал Бадер, — мы пойдем и осмотрим помещение, в котором я нашел предмет, названный мною условно пуговицей.
    — Он и сейчас там? — спросил Валькенштейн, оживившись.
    — Кто — он? — спросил Бадер.
    — Предмет.
    — Пуговица, — веско сказал Бадер, — находится в настоящий момент на Земле, в распоряжении Комиссии по изучению следов деятельности иного разума в Космосе.
    — А, — сказал Валькенштейн, — у следопытов. Но я собирал материал о Владиславе, и мне не показали эту вашу пуговицу.
    Бадер задрал подбородок.
    — Я отправил ее с капитаном Антоном Быковым четыре локальных месяца назад.
    С Быковым они разминулись в пути. Он должен был прибыть на Землю спустя два месяца после старта "Тариэля" к звезде ЕН 17.
    — Так, — сказал Горбовский. — Осмотр пуговицы, таким образом, откладывается.
    — Но мы осмотрим помещение, где я ее нашел, — сказал Бадер. — Не исключено, Леонид, что в гипотетическом городе на поверхности планеты Владислава вы обнаружите аналогичные предметы.
    Он полез в люк. Валькенштейн сказал сквозь зубы:
    — Надоел он мне, Леонид Андреевич…


 

© 2009-2024 Информационный сайт, посвященный творчеству Аркадия и Бориса Стругацких

Яндекс.Метрика
Главная | Аркадий | Борис | Биография | Отзывы | Обратная связь