Романы > Стажеры > страница 51

1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59,


    — Одну минуту, — сказал директор. — Сейчас здесь наводят справки. Ты что, на "Тахмасибе"?
    — Да, — сказал Юрковский. — Вот тут со мной рядом Алексей.
    Михаил Антонович крикнул из штурманской:
    — Привет Феденьке, привет!
    — Вот Миша тебе привет передает.
    — А Григорий с тобой?
    — Нет, — сказал Юрковский. — А ты разве не знаешь?
    В эфире молчали. Потом скрипучий голос осторожно спросил:
    — Что-нибудь случилось?
    — Нет-нет, — сказал Юрковский. — Ему просто запретили летать. Вот уже год.
    В эфире вздохнули.
    — Да-а, — сказал директор. — Вот скоро и мы так же.
    — Надеюсь, еще не скоро, — сухо сказал Юрковский. — Ну, как там твои справки?
    — Так, — сказал голос. — Минутку. Слушай. На Рею твоему сварщику лететь не нужно. Добровольцев мы перебросили на "Кольцо-2". Там они нужнее. На "Кольцо-2", если повезет, отправишь его прямо с "Кольца-1". А если не повезет — отправим его отсюда, с Титана.
    — Что значит — повезет, не повезет?
    — Два раза в декаду на Кольцо ходят швейцарцы, возят продовольствие. Возможно, ты застанешь швейцарский бот на "Кольце-1".
    — Понимаю, — сказал Юрковский. — Ну, что ж, хорошо. У меня к тебе пока больше ничего нет. До встречи.
    — Спокойной плазмы, Володя, — сказал директор. — Не провалитесь там в Сатурн.
    — Тьфу на тебя, — проворчал Быков и выключил рацию.
    — Ясно, кадет? — спросил Юрковский.
    — Ясно, — сказал Юра и вздохнул.
    — Ты что, недоволен?
    — Да нет, работать все равно где, — сказал Юра. — Не в этом дело.
     Обсерватория "Кольцо-1" двигалась в плоскости Кольца Сатурна по круговой орбите и делала полный оборот за четырнадцать с половиной часов. Станция была молодая, ее постройку закончили всего год назад. Экипаж ее состоял из десяти планетологов, занятых исследованием Кольца, и четырех инженер-контролеров. Работы у инженер-контролеров было очень много: некоторые агрегаты и системы обсерватории — обогреватели, кислородные регенераторы, гидросистема — еще не были окончательно отрегулированы. Неудобства, связанные с этим, нимало не смущали планетологов, тем более что большую часть времени они проводили в космоскафах, плавая над Кольцом. Работе планетологов Кольца придавалось большое значение в системе Сатурна. Планетологи рассчитывали найти в Кольце воду, железо, редкие металлы — это дало бы системе автономность в снабжении горючим и материалами. Правда, даже если бы эти поиски увенчались успехом, воспользоваться такими находками пока не представлялось возможным. Не был еще создан снаряд, способный войти в сверкающие толщи колец Сатурна и вернуться оттуда невредимым.
    Алексей Петрович Быков подвел "Тахмасиб" к внешней линии доков и осторожно пришвартовался. Подход к искусственным спутникам — дело тонкое, требующее мастерства и ювелирного изящества. В таких случаях Алексей Петрович вставал с кресла и сам поднимался в рубку. У внешних доков уже стоял какой-то бот, судя по обводам — продовольственный танкер.
    — Стажер, — сказал Быков. — Тебе повезло. Собирай чемодан.
    Юра промолчал.
    — Экипаж отпускаю на берег, — объявил Быков. — Если пригласят к ужину — не увлекайтесь. Здесь вам не отель. А лучше всего захватите с собой консервы и минеральную воду.
    — Увеличим круговорот, — вполголоса сказал Жилин.
    Снаружи послышался скрип и скрежет — это дежурный диспетчер прилаживал к внешнему люку "Тахмасиба" герметическую перемычку. Через пять минут он сообщил по радио: "Можно выходить. Только одевайтесь потеплее". — "Это почему?" — осведомился Быков. "Мы регулируем кондиционирование", — ответил дежурный и дал отбой.
    — Что значит — теплее? — возмутился Юрковский. — Что надевать? Фланель? Или как это там называлось — валенки? Стеганки? Ватники?
    Быков сказал:
    — Надевай свитер. Надевай теплые носки. Меховую куртку неплохо надеть. С электроподогревом.
    — Я надену джемпер, — сказал Михаил Антонович. — У меня есть очень красивый джемпер. С парусом.
    — А у меня ничего нет, — грустно сказал Юра. — Могу вот надеть несколько безрукавок.
    — Безобразие, — сказал Юрковский. — У меня тоже ничего нет.
    — Надень свой халат, — посоветовал Быков и отправился к себе в каюту.
    В обсерваторию они вступили все вместе, одетые очень разнообразно и тепло. На Быкове была гренландская меховая куртка. Михаил Антонович тоже надел куртку и натянул на ноги унты. Унты были лишены магнитных подков, и Михаила Антоновича тащили, как привязной аэростат. Жилин натянул свитер и один свитер дал Юре. Кроме того, на Юре были меховые штаны Быкова, которые он затянул под мышками. Меховые штаны Жилина были на Юрковском. И еще на Юрковском были джемпер Михаила Антоновича с парусом и очень красивый белый пиджак.
    В кессоне их встретил дежурный диспетчер в трусах и майке. В кессоне была удушливая жара, как в шведской бане.
    — Здравствуйте, — сказал диспетчер. Он оглядел гостей и нахмурился. — Я же сказал: одеться потеплее. Вы же замерзнете в ботинках.
    Юрковский зловеще сказал:
    — Вы что, молодой человек, шутки со мной хотите шутить?
    Диспетчер непонимающе посмотрел на него.
    — Какие там шутки? В кают-компании минус пятнадцать.
    Быков вытер пот со лба и проворчал:
    — Пошли.
    Из коридора пахнуло леденящим холодом, ворвались клубы пара. Диспетчер, обхватив себя руками за плечи, завопил:
    — Да поскорее же, пожалуйста!
    Обшивка коридора была местами разобрана, и желтая сетка термоэлементов бесстыдно блестела в голубоватом свете. Возле кают-компании они столкнулись с инженер-контролером. Инженер был в невообразимо длинной шубе, из-под которой проглядывала голубая майка. На голове инженера красовалась ушанка с торчащими ушами.
    Юрковский зябко повел плечами и открыл дверь в кают-компанию.
    В кают-компании за столом сидели, пристегнувшись к стульям, пять человек в шубах с поднятыми воротниками. Они были похожи на будочников времен Алексея Тишайшего и сосали горячий кофе из прозрачных термосов. При виде Юрковского один из них отогнул воротник и, выпустив облако пара, сказал:
    — Здравствуйте, Владимир Сергеевич. Что-то вы легко оделись. Садитесь. Кофе?
    — Что у вас тут делается? — спросил Юрковский.
    — Мы регулируем, — сказал кто-то.
    — А где Маркушин?
    — Маркушин ждет вас в космоскафе. Там тепло.
    — Проводите меня, — сказал Юрковский.
    Один из планетологов поднялся и выплыл с Юрковским в коридор. Другой, долговязый вихрастый парень, сказал:
    — Скажите, среди вас больше нет генеральных инспекторов?
    — Нет, — сказал Быков.
    — Тогда я вам прямо скажу: собачья у нас жизнь. Вчера по всей обсерватории была температура плюс тридцать, а в кают-компании даже плюс тридцать три. Ночью температура внезапно упала. Лично я отморозил себе пятку, работать при таких перепадах температуры никому неохота, поэтому работаем мы по очереди в космоскафах. Там автономное кондиционирование. У вас так не бывает?
    — Бывает, — сказал Быков. — Во время аварий.
    — И это вы так целый год живете? — с ужасом и жалостью спросил Михаил Антонович.
    — Нет, что вы! Всего около месяца. Раньше перепады температуры были не так значительны. Но мы организовали бригаду помощи инженерам, и вот… Сами видите.
    Юра старательно сосал горячий кофе. Он чувствовал, что замерзает.
    — Бр-р-р, — сказал Жилин. — Скажите, а нет ли здесь какого-нибудь оазиса?


 

© 2009-2024 Информационный сайт, посвященный творчеству Аркадия и Бориса Стругацких

Яндекс.Метрика
Главная | Аркадий | Борис | Биография | Отзывы | Обратная связь