Повести > Попытка к бегству > страница 22

1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30,


    — Здорово он его моет, — сказал Вадим с уважением. — Наверное, мыло в глаз попало… А вот интонации у Саула не те. Весь этот рев бедняга "язык" воспринимает как умоляющий лепет. Тон приказа вот, — Вадим, вытянув шею, жалобно и нестерпимо завизжал.
    — Котенку наступили на голову, — сказал Антон.
    — Вот-вот!
    — Ну ладно, рубку ты займешь… Я все принесу.
    Вадим внимательно поглядел на него.
    — А ведь ты, милый, выжат как лимон, — сказал он.
    — Есть немножко… Рана у тебя не очень серьезная, но я измотался. Знаешь, как это изматывает?
    — Ложись спать, я справлюсь один. А Саул все принесет.
    — Ладно, — сказал Антон. — Это моя забота. — Иди, — он махнул рукой. — Готовься.
    Вадим поднялся.
    — Советую все-таки поспать, — он пошел в рубку и вдруг остановился. — А взяли они одежду?
    Сначала Антон не понял, а потом сказал:
    — Честно говоря, не знаю… Не помню. Но они нами очень недовольны.
    — Ох и каша, ну и каша, — сказал Вадим. — Ничего не понимаю. За что он меня ткнул мечом?
    Он покачал головой и пошел в рубку. Антон сейчас же задремал. Ему приснилось, что он пошел на кухню, сварил очень много кофе, принес кофейник и консервы в рубку, а Вадим был занят и огрызнулся, тогда он пошел в свою каюту, сел за стол, чтобы подобрать программу обратного перелета, но ему очень хотелось спать и все время попадались старые программы от его прежних рейсов. Потом его разбудил Саул.
    — Вот, — сказал Саул.
    Перед Антоном стоял стройный светлолицый парень в трусах и тетраканэтиленовой куртке, черноволосый и испуганный.
    — Хорош? — спросил Саул насмешливо.
    Антон засмеялся.
    — Красивая раса, — сказал он. — Здравствуй, младший брат.
    Младший брат смотрел на него круглыми от страха глазами. Ну до чего славный парнишка, — подумал Антон.
    — А вот это было у него под шубой, — сказал Саул и положил на стол твердый пакет.
    Пленник сделал движение к пакету.
    — Н-но, — грозно сказал Саул. — Опять? Я тебя!
    Пленник сьежился. По-видимому, интонации Саула он уже освоил хорошо. Антон взял пакет, осмотрел его и вскрыл. В конверте из отлично обработанной кожи лежали замысловато сложенный лист бумаги, какой-то чертеж и окровавленный кусок тампопластыря.
    — Понимаете? — сказал Саул. — Это они ободрали с раненых.
    Антон вспомнил изуродованных людей в шеренге и стиснул зубы.
    — Это, наверное, донесение, — сказал он, помолчав. — О нашем появлении. Вадим! — позвал он.
    Пленник вдруг заговорил. Он говорил быстро, ударяя себя ладонями по груди, на лице его были ужас и отчаяние, и это странно не вязалось с резкими, и даже как будто насмешливыми интонациями его голоса. В зал спустился Вадим и остановился позади пленника, прислушиваясь. Пленник замолчал и закрыл лицо руками.
    — Посмотри-ка, Вадим, — сказал Антон, — протягивая листок.
    — О! — сказал Вадим. — Письмо! Это же просто прелесть! Вдвое меньше работы!
    Он взял пленника за рукав и повел в рубку, на ходу рассматривая листок. Пленник покорно плелся за ним. Саул внимательно изучал чертеж.
    — Я не специалист, — сказал он, — но по-моему, это точное изображение внутренности того танка. Помните, в котловане?
    Он перебросил чертеж Антону. Чертеж был сделан синей краской, очень аккуратно, но на бумаге было много следов грязных пальцев. Это был план кабины-шумовки — по-видимому, очень точный план. Некоторые отверстия были отмечены грубо намалеванными крестиками, некоторые просто зачеркнуты. Антон зевнул и потер глаза. Ну вот, вяло подумал он. Отличные чертежи делают рабовладельцы.
    — Слушайте, капитан, — сказал Саул. — Идите спать. Все равно, пока ваш лингвист не кончит, никому вы здесь не нужны.
    — Вы думаете?
    — Уверен.
    Голос Вадима из рубки потребовал:
    — Кофе и банку варенья.
    — Сейчас, — крикнул Саул. — Идите, идите, Антон, — сказал он.
    — Никуда я не пойду, — сказал Антон. — Я — здесь.
    Он закрыл глаза и перестал сопротивляться. Он спал неспокойно, часто просыпаясь и открывая глаза. Он видел, как на цыпочках проходил Саул — в одной руке у него была пустая банка, в другой кофейник. В следующий раз Саул прошел в рубку с заставленным подносом, и в кают-кампании запахло томатом. Потом Саул очутился за столом. Он задумчиво сосал пустую трубку и внимательно разглядывал Антона. Сверху из рубки доносились монотонные голоса. "Су-у… Му-у… Бу-у…" — говорил Вадим, и механический голос повторял: "Су-у… Му-у… Бу-у… Работать — ка-ро-су-у… Рабочий — ка-ро-бу… Стать рабочим — ка-ро-му-у…" Сон наплывал и уплывал снова. Голос Вадима непонятно вещал: "Блистающий… великий и могучий утес… идай-хикари… тика-удо…", и визгливый голос пленника повторял: "Тико-о… удо-о…" Вадим кричал: "Саул! Кофе!". "Третий кофейник!" — недовольно бормотал Саул.
    Потом Антон проснулся и почувствовал, что больше не хочет спать. Саула в зале не было. Изрядно осипший голос Вадима старательно выговаривал наверху: "Соринака-бу… торунака-бу… сапонури-су…". Пленник что-то басовито ворковал в ответ. Антон взглянул на часы. Было три часа утра местного времени. Ай да структуральнейший, — подумал Антон с уважением. Его вдруг охватило нетерпение. Надо было кончать.
    — Димка! — крикнул он. — Как дела?
    — Проснулся? — сипло отозвался Вадим. — Мы тебя ждем. Сейчас спускаемся.
    Из каюты высунулась голова Саула.
    — Уже? — осведомился он. Из приоткрытой двери валил дым.
    — Входите, Саул, — сказал Антон. — Сейчас начнем.
    Саул сел в кресло и бросил на стол чертеж. Из рубки спустился пленник, его покачивало. Щеки у него были вымазаны вареньем. Не обращая ни на кого внимания, он остановился и стал смотреть вверх с выражением собачьей почтительности в глазах. Сверху уже спускался Вадим, держа в обнимку большой блестящий ящик — приставку-анализатор. Он подошел к столу, поставил анализатор и рухнул в кресло. На лице у него было ликование.
    — Я гений! — сообщил он сипло. — Я ум-ни-ца! Великий и могучий утес! Хикари-тико-удо!
    При этих словах пленник перестал облизывать пальцы и сложил почтительно руки перед грудью.
    — А? — вскричал Вадим, простирая к нему руку. Потом он заявил:


    Антон с удовольствием посмотрел на него. На висках у Вадима торчали желтые рожки мнемокристаллов. У пленника тоже торчали желтые рожки мнемокристаллов. Было в них обоих что-то от добродушных молодых бесов. Впрочем, пленник был больше похож на теленка. Саул тоже улыбался, посасывая трубку.
    — Предупреждаю, — заявил Вадим, — абстрактных вопросов ему задавать не надо. Дубина редкостная. Образование — два класса. — Он встал и роздал Антону и Саулу по паре мнемокристаллов. — Мыслит он исключительно конкретно. — Он повернулся к пленнику: — Ринга хоси-му?
    "Хочешь варенья?" — понял Антон.
    "Язык" заискивающе улыбнулся и опять сложил руки перед грудью.
    — Вот видите? — сказал Вадим. — Он опять хочет варенья. Но он подождет. Давайте приступать.
    Антон замялся. Он вдруг обнаружил, что не имеет ни малейшего представления о том, как это делается. Вадим и Саул выжидательно смотрели на него. Пленник тоскливо переступал с ноги на ногу.


 

© 2009-2024 Информационный сайт, посвященный творчеству Аркадия и Бориса Стругацких

Яндекс.Метрика
Главная | Аркадий | Борис | Биография | Отзывы | Обратная связь