Братья Стругацкие

Киносценарии > Чародеи > страница 9

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13,

     — Мне! — хрипит он. — И ето мне! И ето! Мое!
    За валом из мешков паника. Мечутся полуодетые, возмущенные и испуганные люди.
    Толпа ограбленных терзает Выбегаллу. Особенно неистовствует Хома Брут в одной длинной рубахе до колен. Выбегалло отдувается и кричит фальцетом:
     — Критики! Критики не любите!
    Начальник группы телевизионщиков в подтяжках и трусах надрывается в телефонную трубку:
     — Милиция! Милиция? Немедленно выезжайте! Массовое ограбление! Банда гангстеров! Главарь шайки — некий Выбегалло из НИИЧАВО!
    Тем временем упырь на помосте подтащил к себе телевизионную камеру, груду фото — и киноаппаратов и жадно озирается, ища, чем бы еще завладеть. Его со всех сторон окружает кольцо проволочных заграждений и глухой вал из мешков. Мрачно смотрят амбразуры дотов.
     — Машину! — капризно басит упырь. — Машину желаю!
    И стена из мешков напротив вдруг разваливается, в пролом задом вкатывает огромный МАЗ, подкатывает к помосту и останавливается.
    Упырь прыгает в ковш, жадно ощупывает кабину, ревет:
     — Еще!
    В пролом один за другим катят: автобус, на котором приехали корреспонденты, какой-то газик — из него на ходу выскакивает испуганный шофер, запутывается в проволоке, орет ужасным голосом; два "Москвича"; "Жигули"; старая "Волга", новая "Волга", кадиллак…
     — По-моему, пора, — говорит Федор Симеонович Хунте, который не отрываясь наблюдает за упырем в стереотрубу.
     — Начнем со снотворного, — говорит Хунта. — Давайте! — командует он кому-то через плечо.
    Из-за вала высовываются несколько сотрудников и направляют на упыря брандспойт, присоединенный к серебристой цистерне с надписью "Пиво". Пенная струя ударяет прямо в распахнутую клыкастую пасть.
    Упырь приходит в дикий восторг. Сначала он жадно глотает, посыпая струю сверху солью из солонки, потом прыгает под струей как под душем Шарко, гогоча и шлепая себя под мышками, потом принимается торопливо наполнять ведра из-под молока — терпения у него не хватает: он протягивает руку на все двадцать метров, хватает брандспойт (сотрудники — врассыпную), тянет к себе, за брандспойтом тянется кишка, а за кишкой, разворотив мешочную стену, во владения упыря втягивается цистерна.
     — Ну, с меня хватит! — объявляет Федор Симеонович.
    Он засучивает рукава и порывается в пролом, но тут на нем повисают все, кто находится поблизости. Федор Симеонович в небывалом гневе. Из глаз его скачут шаровые молнии, он кричит:
     — Дайте его мне! Сколько же можно терпеть!
     — Пускайте Голема! — громовым голосом командует Хунта.
    Слышится могучее шипение и свист.
    Все приседают и втягивают головы в плечи.
    Перемахнув через вал, на середину ангара ловко выскакивает Голем — не глиняный Голем из сказок, а современный робот из фантастических романов, весь из металла и пластика, гибкий, шестирукий, жутко светятся четыре пары глаз, из головы выдвигаются и прячутся телескопические рога антенн.
    Упырь поворачивается к противнику, садится на ближайший мешок и длиннющими руками старается прикрыть свое богатство, как хохлушка цыплят.
     — Не дам! — рычит он. — Катись отседова!
    Робот с пневматическим шипением и свистом приближается.
    Тогда упырь вскакивает, выламывает доску из помоста и кидается на врага.
     — И-иэх-х!!
    Робот легко уклоняется от молодецкого удара и средней правой наносит упырю короткий удар в лоб.
    Упырь спиной вперед, размахивая руками, летит и врезается в помост.
    Над валом ликование. Свист, аплодисменты.
    Упырь вскакивает, выворачивает из бетонного пола железный швеллер, летит на робота, вращаясь вокруг собственной оси, как метатель молота.
    И снова робот легко уклоняется и встречает упыря могучей оплеухой.
    Новый взрыв ликования на валу.
    Упырь лежит под грузовиком, на физиономии у него набухают два здоровенных фингала.
    Робот, деловито наматывая на четыре руки толстый трос, приближается к нему.
    На морде упыря ужас вдруг сменяется вожделением.
     — Хочу! — хрипит он. — Желаю!!
    Робот приостанавливается. Упырь выбирается из-под грузовика и, непрерывно облизываясь, бормочет:
     — Это будет мое! Это мне! Ух ты мой милый! Ух ты мой радостный!..
    Руки робота разом опускаются, трос падает на пол, глаза меркнут.
     — Давай, давай! — говорит ему упырь и толкает в сторону помоста. — Давай, дело делай. Нечего тебе тут стоять…
    И робот покорно принимается всеми шестью своими руками укладывать и упаковывать награбленное барахло.
    Упырь радостно хохочет, разевая пасть на весь ангар.
     — Ну, все, ребята, — говорит за валом Витька Корнеев. — Теперь наша очередь.
    Саша с Эдиком Почкиным подтаскивают плетеную корзину, набитую стружками, из которых торчит горло четвертной бутыли, залитое сургучом. Торопливо горстями выбрасывают стружки.
    Корнеев легко, одной рукой извлекает бутылку, читает ярлык:
     — "Джин Зл"ойдух ибн Джафар. Выдержка с 1015 года до нашей эры. Опасно! Не взбалтывать!"
    Виктор старательно трясет бутыль, поворачивает ее горлышком вниз и снова трясет. За стеклом возникает на мгновение, расплывается и снова исчезает жуткое искаженное рыло с кривым клыком и черной повязкой через глаз.
    Вой милицейской сирены. К воротам ангара подкатывает милицейская "Волга" со световой вертушкой на крыше, из нее высыпаются оперативные работники. Все они кидаются рассматривать в лупу и фотографировать следы на снегу, а юный сержант милиции, подтягивая на ходу перчатки, устремляется в ангар.
    Все замирают.
    Сержант проходит через пролом в стене и, звеня подковками по бетонному полу, печатая шаг, направляется к упырю.
    Упырь озадаченно смотрит на него. Потом облизывается, приседает, свесив длинные руки, и мелкими шажками движется навстречу.
    Сержант, не останавливаясь, достает свисток, и длиннейшая трель оглашает ангар.
    Робот за спиной упыря поднимает все шесть рук и опускает голову.
    Упырь распахивает гигантскую клыкастую пасть, и в этот момент…
     — Ложи-и-ись! — орет Корнеев на весь ангар.
    Падает ничком сержант.
    Падают ничком все за стеной.
    Корнеев, занося назад правую руку с бутылью, разбегается и, как гранату, швыряет бутыль прямо в разверстую пасть.
    Раздается звон битого стекла. Дикий хохочущий вой.
    В воздухе появляется давешняя клыкастая морда с повязкой через глаз, затем все заволакивается клубами огненного дыма, словно вспыхнула бочка с нефтью.
    Громовые удары, рычание, хохот… Отчаянный вопль: "Не отдам, не отдам, милиция!.."
    Дым и огонь скатываются в клубок, и клубок этот катится по ангару.
    Рушатся мешки с песком. Рвется в клочья колючая проволока. Валятся столбы генератора Ван де Граафа, летят в воздух доски постамента, огромные подбитые кожей валенки, колеса автомашин, крутится, переворачиваясь в воздухе, цистерна с надписью "Пиво"…
    Сержант милиции с трудом поднимается на ноги, заслоняясь рукой, пытается приблизиться к огненному клубку и пронзительно свистит.
    В то же мгновение клубок с грохотом и треском лопается, выбросив в разные стороны струи огня.
    Тишина. Там, где был постамент и горой высилось награбленное, ничего нет. Только неглубокая воронка, из которой под своды ангара нехотя поднимается жиденькая струйка дыма.
    Закопченный и основательно ободранный сержант приближается к воронке, заглядывает, наклоняется, поднимает огромную вставную челюсть и довольно долго рассматривает ее со всех сторон.
    По всему ангару зашевелились, поднимаясь, люди. Тоже закопченные и оборванные, словно побывавшие под бомбежкой.