Романы > Жук в муравейнике > страница 22

1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55,


    Около восемнадцати часов начинает смеркаться. По моим расчетам до конца маршрута остается еще часа два ходу, и я предлагаю Щекну отдохнуть и поесть. В отдыхе Щекн не нуждается, но как всегда не упускает случая лишний раз перекусить.
    Мы устраиваемся на краю обширного высохшего фонтана под сенью какого-то мифологического каменного чудовища с крыльями, и я вскрываю продовольственные пакеты. Вокруг мутно светлеют стены мертвых домов, стоит мертвая тишина, и приятно думать, что на десятках километров пройденного маршрута уже нет мертвой пустоты, а работают люди.
    Во время еды Щекн никогда не разговаривает, однако, насытившись, любит поболтать.
    — Этот старик, — произносит он, тщательно вылизывая лапу, — его действительно оживили?
    — Да.
    — Он снова живой, ходит, говорит?
    — Вряд ли он говорит и тем более ходит, но он живой.
    — Жаль, — ворчит Щекн.
    — Жаль?
    — Да. Жаль, что он не говорит. Интересно было бы узнать, что ТАМ…
    — Где?
    — Там, где он был, когда стал мертвым.
    Я усмехаюсь.
    — Ты думаешь, там что-нибудь есть?
    — Должно быть. Должен же я куда-то деваться, когда меня не станет.
    — Куда девается электрический ток, когда его выключают? — спрашиваю я.
    — Этого я никогда не мог понять, — признается Щекн. — Но ты рассуждаешь неточно. Да, я не знаю, куда девается электрический ток, когда его выключают. Но я также не знаю, откуда он берется, когда его включают. А вот откуда взялся я — это мне известно и понятно.
    — И где же ты был, когда тебя еще не было? — коварно спрашиваю я.
    Но для Щекна это не проблема.
    — Я был в крови своих родителей. А до этого — в крови родителей своих родителей.
    — Значит, когда тебя не будет, ты будешь в крови своих детей…
    — А если у меня не будет детей?
    — Тогда ты будешь в земле, в траве, в деревьях…
    — Это не так! В траве и деревьях будет мое тело. А вот где буду я сам?
    — В крови твоих родителей тоже был не ты сам, а твое тело. Ты ведь не помнишь, каково тебе было в крови твоих родителей…
    — Как это — не помню? — удивляется Щекн. — Очень многое помню!
    — Да, действительно… — бормочу я, сраженный. — У вас же генетическая память…
    — Называть это можно как угодно, — ворчит Щекн. — Но я действительно не понимаю, куда я денусь, если сейчас умру. Ведь у меня нет детей…
    Я принимаю решение прекратить этот спор. Мне ясно: я никогда не сумею доказать Щекну, что ТАМ ничего нет. Поэтому я молча сворачиваю продовольственный пакет, укладываю его в заплечный мешок и усаживаюсь поудобнее, вытянув ноги.
    Щекн тщательно вылизал вторую лапу, привел в идеальный порядок шерстку на щеках и снова заводит разговор.
    — Ты меня удивляешь, Лев, — объявляет он. — И все вы меня удивляете. Неужели вам здесь не надоело?
    — Мы работаем, — возражаю я лениво.
    — Зачем работать без всякого смысла?
    — Почему же — без смысла? Ты же видишь, сколько мы узнали всего за один день.
    — Вот я и спрашиваю: зачем вам узнавать то, что не имеет смысла? Что вы будете с этим делать? Вы все узнаете и узнаете и ничего не делаете с тем, что узнаете.
    — Ну, например? — спрашиваю я.
    Щекн — великий спорщик. Он только что одержал одну победу и теперь явно рвется одержать вторую.
    — Например, яма без дна, которую я нашел. Кому и зачем может понадобиться яма без дна?
    — Это не совсем яма, — говорю я. — Это скорее дверь в другой мир.
    — Вы можете пройти в эту дверь? — осведомляется Щекн.
    — Нет, — признаюсь я. — Не можем.
    — Зачем же вам дверь, в которую вы все равно не можете пройти?
    — Сегодня не можем, а завтра сможем.
    — Завтра?
    — В широком смысле. Послезавтра. Через год…
    — Другой мир, другой мир… — ворчит Щекн. — Разве вам тесно в этом?
    — Как тебе сказать… Тесно должно быть нашему воображению.
    — Еще бы! — ядовито произносит Щекн. — Ведь стоит вам попасть в другой мир, как вы сейчас же начинаете переделывать его на подобие вашего собственного. И, конечно же, вашему воображению снова становится тесно, и тогда вы ищете еще какой-нибудь мир и опять принимаетесь переделывать его…
    Он вдруг резко обрывает свою филиппику, и в то же мгновение я ощущаю присутствие постороннего. Здесь. Рядом. В двух шагах. Возле постамента с мифологическим чудищем.
    Это совершенно нормальный абориген — судя по всему, из категории "человеков" — крепкий статный мужчина в брезентовых штанах и брезентовой куртке на голое тело, с магазинной винтовкой, висящей на ремне через шею. Копна нечесаных волос спадает ему на глаза, а щеки и подбородок выскоблены до гладкости. Он стоит у постамента совершенно неподвижно, и только глаза его неторопливо перемещаются с меня на Щекна и обратно. Судя по всему, в темноте он видит не хуже нас. Мне непонятно, как он ухитрился так бесшумно и незаметно подобраться к нам.
    Я осторожно завожу руку за спину и включаю линган транслятора.
    — Подходи и садись, мы друзья, — одними губами говорю я.
    Из лингана с полусекундным замедлением несутся гортанные, не лишенные приятности звуки.
    Незнакомец вздрагивает и отступает на шаг.
    — Не бойся, — говорю я. — Как тебя зовут? Меня зовут Лев, его зовут Щекн. Мы не враги. Мы хотим с тобой поговорить.
    Нет, ничего не получается. Незнакомец отступает еще на шаг и наполовину укрывается за постаментом. Лицо его по-прежнему ничего не выражает, и не ясно даже, понимает ли он, что ему говорят.
    — У нас вкусная еда, — не сдаюсь я. — Может быть, ты голоден или хочешь пить? Садись с нами, и я с удовольствием тебя угощу…
    Мне вдруг приходит в голову, что аборигену должно быть довольно страшно слышать это "мы" и "с нами", и я торопливо перехожу на единственное число. Но это не помогает. Абориген совсем скрывается за постаментом, и теперь его не видно и не слышно.
    — Уходит, — ворчит Щекн.
    И я тут же снова вижу аборигена — он длинным, скользящим, совершенно бесшумным шагом пересекает улицу, ступает на противоположный тротуар и, так ни разу и не оглянувшись, скрывается в подворотне.


 

© 2009-2024 Информационный сайт, посвященный творчеству Аркадия и Бориса Стругацких

Яндекс.Метрика
Главная | Аркадий | Борис | Биография | Отзывы | Обратная связь