1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10,
П р о ф е с с о р. Не забыл.
Писатель просыпается, мутно оглядывается по сторонам.
П и с а т е л ь (зычным голосом). А? Приехали?
С т а л к е р. Тише, пожалуйста.
П и с а т е л ь (шепотом). Понял… Понял… Молчу…
Пауза.
П и с а т е л ь (вполголоса). А чего мы, собственно, ждем?
Никто не отвечает ему. Писатель нервно позевывает, крутится, потом вдруг поворачивается к Профессору.
П и с а т е л ь (тихо). Никакого мне вдохновенья не надо. Я сам не знаю, что мне надо. Откуда я знаю, как назвать то, чего я хочу? И откуда мне знать, что я действительно не хочу того, чего не хочу? Это какие-то неуловимые вещи. Стоит их назвать, и смысл их исчезает, тает, расползается. Как медуза на солнце. (Пауза.) Положим, я — убежденный вегетарианец. Сознание мое хочет победы вегетарианства во всем мире. Подсознание мое изнывает по куску сочного мяса. Вопрос: а чего хочу я? Я, сложный сплав сознания и подсознания…
П р о ф е с с о р. А вы хотите мирового господства. Конфликты сознания с подсознанием даром не проходят.
С т а л к е р. Чш-ш-ш…
Слышится гул и постукивание приближающегося электровоза.
С т а л к е р (хрипло). Держитесь крепче! Упирайтесь. Сейчас!
Электровоз проходит.
С т а л к е р (кричит). Пошли!
Он с места рывком бросает машину вперед. Машина выскакивает на железнодорожное полотно и мчится следом за электровозом в распахнувшиеся ворота.
6. Прорыв
Сразу за воротами Сталкер круто бросает машину с железнодорожного полотна влево, в темноту. Выпучив от ужаса глаза, разинув рот, прыгает на заднем сиденье Писатель, цепляясь то за спинку переднего сиденья, то за колени Профессора, а тот растопырился, уперся руками во все, что возможно, и только ежесекундно поправляет ползающие по лицу очки. Окостенел на водительском месте Сталкер, бешено работает руками, вцепившимися в руль.
А уже суматошно забегали во тьме прожектора, и вот ударила первая пулеметная очередь. Машина стремительно врывается в мертвые, давнымдавно оставленные жителями кварталы. Мелькают в бегущем свете прожекторов запыленные стекла окон, стены с обсыпавшейся штукатуркой, повалившиеся заборчики. Теперь уже несколько пулеметов сразу вслепую лупят вслед нарушителям. Пули крошат ветхие стены, вдребезги разносят уцелевшие стекла и ставни, поднимают фонтаны воды в стоячих лужах…
Сталкер круто сворачивает в непроглядную тьму, резко тормозит.
С т а л к е р. Вылезай, живо! Канистру!
Распахиваются дверцы. Сталкер, Профессор и Писатель вываливаются в грязь.
С т а л к е р. Канистру, черт очкастый!
Профессор торопливо бежит на четвереньках к багажнику, распахивает его, выволакивает тяжелую канистру.
Г о л о с С т а л к е р а (из темноты). Сюда, живее!
П р о ф е с с о р. Где вы там?
Снова грохочут пулеметы. В темноте под черным небом, в котором пляшут прожекторные лучи, на мгновение загорается фонарик.
С т а л к е р. Сюда! Давайте сюда! За мной ползком. Голов не поднимать. Канистру держите слева. Если кого-нибудь зацепит, не кричите, не метайтесь! Увидят — убьют. Потом, когда стихнет, ползите назад, к воротам. Утром подберут…
Сталкер ловко ползет на четвереньках, виляя тощим задом. Профессор, волоча канистру, ползет за ним. Пыхтя, ползет Писатель.
Они оказываются в полуразвалившемся сарае. Под его крышей проходят железнодорожные рельсы, а на рельсах красуется крошечная дрезинка с бензиновым моторчиком.
Сталкер, то и дело оглядываясь на треск пулеметных очередей, оскалившись, отвинчивает пробку.
Вдвоем с Профессором они заливают бак, затем Сталкер отбрасывает пустую канистру и принимается заводить мотор.
С т а л к е р. Садитесь. Скорее, пожалуйста!
Профессор и Писатель лезут на узкую платформу и кое-как рассаживаются, держась друг за друга. Мотор некоторое время не заводится. Сталкер рычит от бешенства и нетерпения. Но вот наконец мотор чихает и разражается залпами выхлопов, от которых мигающая от прожекторов полутьма в сарайчике заполняется клубами дыма.
С т а л к е р. Поехали!
Дрезина трогается с места, проламывает ветхие воротца и мчится в темноту по мокрым рельсам. А позади по-прежнему бегают прожекторные лучи и грохочут пулеметные очереди.
Катится по рельсам в кромешной тьме дрезина, ровно и мощно гудя мотором. Впереди, навалившись на пульт управления, жуя потухшую сигарету, сидит по-турецки Сталкер. Позади Сталкера, прижавшись друг к другу спинами, держась за края узкой платформы, сидят Писатель и Профессор. Профессор придерживает на коленях неуклюжий угловатый рюкзак.
7. В ожидании рассвета
Дрезина замедляет ход. Впереди из тумана выдвигается какое-то полуразрушенное станционное здание.
Дрезина останавливается. Сталкер спрыгивает на шпалы.
С т а л к е р. Ну вот мы и дома. Прошу.
П и с а т е л ь. Ф-фу. Наконец-то…
Он тоже слезает с дрезины, за ним спрыгивает Профессор.
П р о ф е с с о р. Тихо как…
С т а л к е р. Здесь всегда тихо. Здесь некому шуметь. Это самое тихое место на Земле.
Сталкер очень возбужден, ноздри его раздуваются, глаза блестят.
С т а л к е р. Вы потом увидите. Здесь удивительно красиво… Странно! Цветами почему-то не пахнет… Или я отвык? Вы не чувствуете? Никто?
П и с а т е л ь. Болотом воняет — это я чувствую…
С т а л к е р. Нет-нет, это рекой, здесь река близко… (Показывает в сторону здания.) А вон там был огромный цветник, Дикобраз его засыпал, затоптал, с землей сровнял, но запах оставался много лет… А вот сейчас я его не чувствую…
П р о ф е с с о р. Зачем?
© 2009-2024 Информационный сайт, посвященный творчеству Аркадия и Бориса Стругацких